Вашей стороны, но он отказался.
– Так никто и не предложит королеве без королевства. Это ж – сплошной убыток! Ничего, Катенька, королевство мы тебе устроим, и ты станешь лучшей невестой во всей Европе. Все прибегут.
Катерина насупилась, похоже, что я перегнул палку. Я церемонно чмокнул ее руку, и предложил всем устраиваться. Вечером ужинаем, и отходим. За это время 4-й батальон успеет погрузиться. Остальные уже на борту или поблизости. Твердята и Всеволод идут с нами. В 17.30 закончили погрузку и доложили о готовности. Я подал команду на отход и построение в три колонны походного ордера, так что отошли засветло и при малом ветре. Корабли неохотно забрали ветер, но 6.3 узла держим. Таким ходом нам телепаться трое суток до Царьграда, но в это время у берегов либо шторм, либо штиль. Торопиться некуда. Подали отличный ужин, после которого меня попыталась взять в оборот Екатерина, дескать, что за дурацкие шуточки в ее адрес?
– Мы с Вами обручены уже три года, государь, и я не давала ни единого повода кому-либо усомниться в том, что я – ваша невеста. Несмотря на всю вашу занятость, находила время, чтобы мы могли с Вами пообщаться. Старалась не ударить в грязь лицом в университете, чтобы никто не мог сказать, что у государя невеста несколько глуповата, или как любят говорить во Владимире: полная дура. Мне почти 18 лет. У моей матери к этому времени было трое детей, в том числе, и я…
Видя совершенно серьезный ее настрой, а вся операция затевалась в расчете на переход острова под управление Екатерины, я улыбнулся и поцеловал ее в губы. Она зарделась и сбилась с возмущенного тона.
– Я рад, что у тебя получилось приехать сюда. О помолвке объявим после взятия Палермо, где амир устроил свою столицу. Надеюсь, что буду первым, кто сделает тебе предложение руки и сердца.
– Даже если кто-то решится сделать это быстрее тебя, я ему откажу. Я жду только тебя, мой государь. – у нее запылали уши, и она вышла из каюты. Уже знает тонкости русской речи, здесь «вы» говорят только врагам и незнакомцам. По всем данным было понятно, что работать на бабушку она не будет. Во-первых, не слишком любит и доверяет ей, во-вторых, не хочет прощать той ее ошибку при назначении титула. Бабушка ее ровней не считает, и не собирается считать. По отношению ко мне Катя ведет себя очень ровно, но с определенной настойчивостью. Связано это дело с тем, что несостоявшихся жен отправляют обратно к родителям, где ее ждет не слишком радушный прием. Поэтому мы даже заходить в Царьград не будем, чтобы не дразнить гусей. Щипки будут очень болезненными и обидными. Тем более, что ее мать вняла нашему с ней разговору, и сейчас живет в Полиохни, на Лемносе. Но Николая на остров не отпустил император.
Глава 31. Забираем приданое и титул
Добирались мы до Сиракуз почти две недели. Ветров подходящих просто не было, а 12-ть корабликов не имели развитого парусного вооружения, и шли на смешанном ходу под одной машиной, поэтому скорость держали по ним, 6,5 узла. Фрегаты и корветы оторвались от десантных кораблей первой волны только за двое суток до подхода в Сиракузы. Их задачей было исполнение полной морской блокады острова. Сил было более, чем достаточно, для решения этой задачи. Восемь фрегатов – это равнозначно 8 авианосным группам в наше время, так как противник не обладал самоходными судами, высадку начали одновременно в восьми местах, и после этого десантные корабли пошли обратно за войсками второй волны в сопровождении 4-х корветов. Наш фрегат подошел к причалам острова Ортигия, где уже находились наши гвардейцы. Сиракузы были столицей достаточно давно, как только не стало Древней Эллады, так каждый из правителей переносил столицу в разные города. Сами Сиракузы расположены на плоском полуострове. При этом только Ортигия в настоящий момент имела стены. Внешней стены у самого города не было, её снесли еще при Риме. Затем начали возводить вновь, но не успели. Начиная с V века нашей эры остров последовательно переходил во владение вандалов, остготов, Византии, теперь попал под арабское влияние. Пятьсот лет подряд сплошных войн. Был, правда, перерыв, связанный с приходом Византии, которая прекратила «эксперименты с собственностью», отменой рабства и появления значительного числа колонов, бывших рабов, освобожденных в связи со смертью или отъездом владельца, но в отличии от либертинов, эти люди специальности не имели и у них не было соответствующих пергаментов, подтверждающих их выкуп, самовыкуп или дарование свободы. Колоны – это представители следующего, феодального, строя. Они сидели на земле и имели хозяйство, но правом собственности на все это они не обладали. Византийцы их всех вновь превратили в рабов. Но добиться абсолютного послушания было весьма затруднительно. Восстания рабов постоянно терроризировали эту провинцию. Именно поэтому отразить наступление арабов у византийцев не получилось. Арабы обещали свободу тем, кто примет ислам.
А тут еще одно обстоятельство: в Сицилии, в отличие от Византии, женщины не могли входить в Сенат, не в состав Сената, а в его здание. Нас, вежливо говоря, об этом не предупредили заранее. Поэтому, когда эпарх Сиракуз Константин и его стратиг Эфремий затеяли со мной разговор об этом обычае, пришлось вспомнить императора Калигулу, сенатора Инцитата – коня императора, и назначения юриста А.Ф.Кони в российский Сенат:
В Сенат коня Калигула привёл,
Стоит он убранный и в бархате, и в злате.
Но я скажу, у нас такой же произвол:
В газетах я прочел, что Кони есть в Сенате.
И ответ Кони на злую эпиграмму журналиста Буренина:
Я не люблю таких ироний,
Как люди непомерно злы!
Ведь то прогресс, что нынче Кони,
Где раньше были лишь ослы!
– Насколько я понимаю, это решения ваших Сенатов. В них на царство призывается Калисфения Исаврийская. Она будет входить в Сенат тогда, когда ей это заблагорассудится. Четыре года назад я снял блокаду вокруг вашего города и тогда же обещал амиру, что я вернусь и выпровожу его отсюда. Я – вернулся, и буду управлять здесь всем, руками этой девочки. У неё за спиной я и мое войско. И первое, что она сделает, как только услышит присягу своих новых подданных, отдаст команду начать высадку. Самостоятельно вы уже полтора века решить проблему с арабами не можете. Так?
– Увы, государь, так. Хорошо, будем считать, что Указ